Ну и про выборы.

     Милдред с минуту сидела молча, но видя, что Монтэг не уходит, захлопала
в ладоши и воскликнула:
     - Давайте доставим удовольствие Гаю и поговорим о политике.
     - Ну что ж,  прекрасно,- сказала  миссис Бауэлс.- На прошлых  выборах я
голосовала,  как и все.  Конечно, за Нобля. Я нахожу, что он  один  из самых
приятных мужчин, когда-либо избиравшихся в президенты.
     - О да. А помните того, другого, которого выставили против Нобля?
     -  Да уж хорош  был, нечего  сказать! Маленький, невзрачный,  и  выбрит
кое-как, и причесан плохо.
     - И что это оппозиции пришло в голову выставить его  кандидатуру? Разве
можно выставлять  такого коротышку против человека  высокого роста? Вдобавок
он  мямлил.  Я  почти  ничего  не  расслышала из того, что он говорил. А что
расслышала, того не поняла.
     - Кроме того, он толстяк и даже не старался скрыть это одеждой. Чему же
удивляться! Конечно, большинство голосовало за Уинстона Нобля. Даже их имена
сыграли тут роль. Сравните: Уинстон Нобль и Хьюберт Хауг - и ответ вам сразу
станет ясен.
     - Черт!- воскликнул Монтэг.- Да ведь вы  же ничего о них не знаете - ни
о том, ни о другом!
     - Ну как же не знаем. Мы их видели на  стенах вот  этой самой гостиной!
Всего полгода назад. Один все время ковырял в носу. Ужас что такое! Смотреть
было противно.
     -  И  по-вашему, мистер Монтэг,  мы должны были  голосовать  за  такого
человека? - воскликнула миссис Фелпс.

Р. наш Б. произведение очевидно.